Отправлено: 07.11.08 17:57. Заголовок: "Tomorrow can wait"||Things have changed [finished]

"Tomorrow can wait"||Things have changed

Действующие лица: Кэтрин Прайд и Роберт Дрэйк

Время: июль 2013 года, жаркая Испания, Коста Бланка

Место: небольшая церковь около площади Plaza de Santa Maria, свадьба Курта Вагнера и Кэтрин Прайд, комната невесты.

 Отправлено: 07.11.08 18:53. Заголовок: Июль, невыносимая жа..

Июль, невыносимая жара, из-за которой воздух кажется презрительно сухим и совершенно бесполезным, разве что помогает держать себя на том высоком уровне, на который сама закинула планку. Дышать тяжело – в этом виноват не только туго завязанный, на манеру средневековья, корсет шикарного кристально-белого свадебного платья, но и волнение, которое полноправно завладело разумом и душой Кэтрин Прайд… Пока ещё Кэтрин Прайд.
Всего через час, через шестьдесят минут, которые, как всегда, пролетят совершенно незаметно, к ней в эту комнату, всю с потолка до пола заваленную белыми лилиями, любимыми цветами девушки, и другими не менее красивыми и праздничными растениями, зайдет взволнованный отец, тяжело вздохнет, нелепым движением поправит бабочку, которая сдавила шею и, ломающимся голосом, как у первоклассника, который в первый раз несет за спиной огромный портфель, скажет: - Китти, нам пора. И она пойдет, пойдет вперед, крепко сжимая в левой руке свадебный букет, с которым вскоре нужно будет расстаться, пойдет вперед с улыбкой на губах, скрытых фатой, думая лишь о том, что через какие-то пару мгновений она станет самой счастливой замужней женщиной на свете, будет жить рядом с тем, кого действительно любит всем сердцем, как умеет, пламенно, нежно..
- Не дергайся, Китти, осталось всего пару шпилек закрепить, - Ванесса, кажется, так зовут эту приятную девушку с потрясающей красоты зелеными глазами и умелыми руками, которые сейчас делают из её волос настоящее произведение искусства, улыбнулась и вновь закрутила пальцами одну из каштановых прядей, - Хорошо- хорошо, - Китти весь день почему-то сегодня говорила очень тихо, будто бы боялась, что кто-то сможет испортить самый важный день.. или просто чего-то опасаясь?
Ведь если подумать, сейчас, в этой половине дня, её незамужняя сторона доживала последние минуты, отрицая.. да, отрицая и это платье, расшитое сверкающими бусинами, и эти белые перчатки, что так красиво подчеркивали её образ, даже эту диадему с невесомой тканью фаты, что скоро будет красоваться на её голове и эти красивые туфли на высоком каблуке, которые, в принципе, ей не нравились. Эта часть её протестовала и против Курта, против её любимого жениха, который, наверное, так же как и она сейчас безлико смотрит в зеркало на совершенное отражение, такое отличное от настоящих их.. Девушка снова тряхнула головой, получив очередную порцию порицаний от парикмахера. Нет, Курт ни за что не станет жалеть о чем это либо, она уверена..
Тем временем, в этой небольшой комнатке царила суматоха, отчего жара становилась ещё более невыносимой, а на подносе, принесенном одним из нанятых официантов, в серебрянной вазочке растаял весь лед, предназначенный для охлаждения свежевыжитого апельсинового сока. Её любимого.
- Ну как тебе? – Ванесса лучезарно улыбнулась, очевидно, очень довольная своей работой. Китти и не заметила, что слишком часто сегодня погружалась в разного рода мысли – от бредовых до свободолюбивых, она и не заметила, что минутная стрелка все стремительнее начала приближаться к цифре 3. – Это.. – одного взгляда в зеркало хватило бы, чтобы утверждать, что Химера сегодня выглядит просто.. – волшебно.. – и ярко улыбнуться, в доказательство того, что ей все безумно нравится.
Венесса что-то ещё сказала, но она этого не услышала – единственное, что сейчас хотелось – это побыть одной, о чем она имела полное право попросить окружающих. Те, в свою очередь, понимающе закивали и удалились быстро и совершенно без шума, а Китти опустилась на кресло перед зеркалом и через пару минут обреченно закрыла лицо руками, не понимая, не зная, почему кто-то внутри так яростно желает сбросить эту совершенную диадему, растрепать всю прическу и смыть этот легкий и элегантный макияж, который на неё наносили, по меньшей, мере два часа.

 Отправлено: 08.11.08 17:32. Заголовок: Роберт в эти минуты ..

Роберт в эти минуты шел по коридору. Церковь, в которой должно было вот уже через час состояться венчание, была выстроена таким образом, что не заблудиться в ней представлялось, наверное, невозможным. Десять минут назад он похлопал по плечу Курта и сказал... нет, точнее, даже именно заверил его, приводя разнообразные и многочисленные аргументы, что все будет хорошо, что это судьба, что все так и должно быть. Вагнер нервничал перед свадьбой, и его можно было понять: все-таки столь специфическая внешность, сейчас надежно маскируемая усовершенствованным камуфляжным устройством в виде дорогих наручных часов, хобби в качестве висения вниз головой на люстре, чрезмерная прыгучесть - не самые типичные черты для хорошего супруга. Впрочем, особенная гибкость Вагнера явно пригодится им по ночам...XDD... В общем, Попрыгун, кажется, успокоился, оценил шутку насчет гибкости и поверил, что станет действительно прекрасным мужем для Кэтрин, что ему суждено им стать, как поверил в это Роберт.
Но на деле вера Роберта была несколько менее непоколебимой, чем ему того хотелось. Хотелось ли?
Приглашение на свадьбу пришло неожиданно. Ему доставили его как раз, когда он вернулся в Нью-Йорк, привезя с собой очередного потенциального студента Института. В тот день там был и Уоррен, они встретились в коридоре.
- Ты поедешь? - спросил Рен, глядя на друга с внутренней опаской.
- Наверное..., - он выдержал паузу и вздохнул обреченно, - да. Я поеду.
- Хорошо, поедем вместе...
- Нет! - встрепенулся Бобби, но, увидев еще более испуганный такой реакцией взгляд Ангела, опешил. - То есть... у меня еще есть дела, ты поезжай, я прилечу позже. Мне еще нужно все обдумать.., - Уортингтон кивнул и сменил тему разговора.
Кэтрин и Курт пару лет назад сложили с себя полномочия участников проекта профессора Ксавьера, к тому времени уже покойного, и уехали на родину Вагнера - в Германию. Позже они окончательно обосновались в солнечной Испании, и Роберт узнал об этом, когда пришла очередная открытка от самой Китти. Роуг давно сбежала, Дрэйк давно остался один. Институт дал ему работу, но в общем-то можно было признать, что Айс влачил не особо впечатляющее существование. Никаких целей, никаких стремлений, амбиций. Просто день за днем, год за годом. И его это на данный момент вполне устраивало. Иногда по вечерам, когда в каком-нибудь баре во французской провинции, к примеру, когда очередная Габриэлла давала ему от ворот поворот, он сидел за стойкой и, вливая в себя бокал за бокалом крепленого красного вина, в духе дешевой пародии на возвышенного эстета, думал о своей жизни. Удивительно как тот, кто в школе был героем и всеобщим любимцем, падает в пропасть, стоит ему выйти во взрослую жизнь. И удивительно как быстро Роберт смирился с тем, что он – яркий тому пример. На все грабли в своей жизни он наступал сам. И после того, как его все оставили, разбить лоб об очередной инструмент садово-огородного хозяйства хотелось все сильнее и сильнее, и он специально совершал ошибки, вел себя как не последняя, но весьма достойная из ряда сволочей сволочь с безумством и обреченностью человека, которому уже просто нечего терять в жизни.
А тогда это приглашение просто выбило его из колеи. Как очередное подтверждение, что после истории с Апокалипсисом у всех все сложилось, все стали строить свои жизни дальше. Все кроме него.
Но он взял себя в руки, грустно усмехнулся и отправился выбирать подарок на свадьбу. За время долгого и утомительного перелета Роберт и сам поверил, что так должно быть. И именно это он сказал Курту каких-то десять минут назад.
Но когда он увидел ее… Когда позавчера Китти кинулась к нему с восхищенным воплем, обняв его налету, словно бы ничего, никаких размолвок и ссор и недосказанностей между ними никогда не было. Словно все было как прежде. Только там, в стороне, улыбался Курт, улыбался спокойно и уверенно, зная, что Кэтрин скоро станет его – полностью и насовсем.
И что-то – не это ли тянущее чувство при встрече с нею? – заставило его сейчас брести по коридорам в поисках комнаты невесты. Спросить-то ведь не дано. Но еще не поздно! Он еще может все остановить, так не может быть. – ведь она всегда говорила, что они друг с другом связаны прочно и навсегда! И он докажет ей, он не забыл, он не знал, что делать и куда идти по жизни, но сейчас ему показалось, он понял… И он ворвался в первую попавшуюся дверь, за которой ему померещился ее голос, с радостным возгласом:
- Китти! Я должен тебе кое-что…, - но в комнате хихикали две подружки невесты – Сурайя и еще одна девушка, подруга Китс из местных, - сказать…, - оборванная фраза, две пары глаз смотрят на него недоуменно и с готовностью услышать объяснения. – Я… мне нужна Китти.
- Что-то случилось? – Сур как всегда уловила взволнованность в его голосе, которую он всеми силами пытался скрыть.
- Да, то есть нет. Ничего серьезного. Мне надо с ней поговорить.
- Они не привезли лед?! – воскликнула та, вторая девушка - Франческа. – Ну я же говорила, что не стоит обращаться в эту компанию! Вот вам и последствия их низких цен – обслуживание чудовищное!
- Нет-нет, со льдом все в порядке, - поспешил заверить ее Роберт, молясь, чтобы оно так и было и не пришлось потом объяснять почему он соврал. – Просто мне нужно кое-что сказать ей.
- Оу, последнее напутственное слово? – подмигнула ему Куадир.
- Да! Именно! Просто напутственное слово, - он с таким жаром выпалил это, словно они обе его в чем-то подозревали и уже готовы были выдвинуть обвинения. – Так… вы поможете?

***

Он прислушался. В коридоре никого не было. Тишина. Наверное, она одна. По крайней мере, он надеялся, что она одна. Роберт толкнул дверь, не постучав, и вошел в комнату. Небольшая светлая комната, залитая летним солнцем, приоткрытое окно, легкий сухой ветерок, теребящий тюль и занавески. Пусто. И только у стены, где стол и большое зеркало, напротив в кресле сидит она. В белом – том самом платье. Волосы уже уложены в красивую, несложную, но элегантную прическу. Все готово, и она наверняка готова сделать этот шаг – стать сеньорой Вагнер. Кажется, он вошел так тихо, он даже затаил дыхание, что Китти не заметила этого.
И накатившее сомнение мгновенно заставило его отступить. Что он делает? Зачем он это делает? Зачем он снова портит ей жизнь? Он ведь и так доставил ей немало неприятностей, вечно заставляя сомневаться в себе и ее чувствах к нему и Курту. Нет, он должен сейчас же уйти, занять место шафера у алтаря и забыть обо всем. Она больше не принадлежит ему. Она уже давно не принадлежит ему. Она никогда не принадлежала ему, хотя, возможно, если бы тогда – раньше, он попросил бы ее об этом, она бы согласилась? Она бы осталась с ним? [речь идет о периоде, когда Роуг уже сбежала, но Китс еще не уехала с Куртом]
Роберт замешкался, но развернулся, чтобы так же быстро, как и вошел, выйти. Только в самый последний момент она повернулась, и он услышал:
- Бобби?
Так теперь его называла только она. С годами Бобби сменился на Роберта, повзрослел. И если раньше этого вечно заводного задорного мальчишку никак нельзя было назвать «Роберт» и уж тем более «мистер Дрэйк», то сейчас этого юношу, на чьем лице уже оставили свои следы прожитые годы все же короткой, но слишком насыщенной жизни, этого юношу нельзя было назвать этим странным сокращением – «Бобби». Как-то язык не поворачивался. Это имя ему больше не подходило.
Айсмэн обернулся у самой двери, улыбнулся – словно устало и смиренно, и подошел к ней. Кэтрин встала и шагнула ему навстречу.
Сейчас…сейчас или никогда. Сейчас он скажет ей, что просто зашел пожелать удачи, совсем как раньше – они так не забывали друг о друге перед важными событиями или экзаменами. Как ритуал – зайти и пожелать удачи. И еще можно – крепко обнять. Просто увидеть ее, потому что потом времени уже не будет. Последний шанс побыть с ней наедине, последний шанс побыть вместе как старым друзьям – как раньше, пока она еще все-таки Прайд.
Он взглянул в ее глаза, и внутри что-то дрогнуло. Сейчас он скажет…
- Китти, я должен тебе что-то сказать…
Она смотрит на него, прямо в глаза, тоже ждет разъяснения. Он открыл рот на ее вопросительный и лучезарный взгляд, несомненно, она была рада его видеть, он начал говорить, но с губ слетели совсем другие слова.
- Китти, не делай этого. Не выходи замуж за Курта…я прошу тебя.

 Отправлено: 08.11.08 19:46. Заголовок: Тишина, идеальная ти..

Тишина, идеальная тишина, только белые часы все так же стучат свое надменное «тук-тук-тук», мешая сосредоточиться на чем-то одном. Забавно, но именно сейчас ей хотелось бы, что бы пошел дождь, как тогда, в тот вечер, когда Курт, ещё в Германии, сделал ей предложение.

Flashback

Эта была летняя пятница, и ей совершенно не хотелось никуда выходить.
Поэтому, с какой радостью она забиралась на диван с босыми ногами, держа в руке кружку с горячим сладким чаем, жмурясь от того, что раскаленная кружка обжигает её пальцы, пока она поправляет съехавший вниз темно-синий плед, который, почему-то, очень любит Курт, откидывала голову назад, видя перед собой только потолок приятного кремово оттенка и безмолвно наслаждалась своим маленьким мирком и разыгравшейся на улице грозой, такой сильной, что в спальне настежь открывались окна, а из той комнаты веяло сильной прохладой.
Она была дома одна, потому что Курт, кому, собственно, этот дом и принадлежал, куда-то смылся с утра пораньше, что-то пробурчав про «важные дела» и «я позвоню». Странно, на Вагнера это было совершенно не похоже, потому что даже на все свои «важные встречи» он просто-напросто «прыгал» и никогда не жаловался на то, какие это в Берхтесгадене могут быть пробки. На самом деле, Китти всегда удивляло, стоило ей заглянуть в какую-нибудь кафешку рядом с домом, то, что люди тут ещё смеют на что-то жаловаться. По скромному мнению Прайд – это место было по меньшей мере настоящий раем – потрясающие виды на горы, сотни туристов с фотоаппаратами наперевес, повсюду слышны разговоры и на немецком и на французском и на русском.. Но единственное нет – это суматоха.
Но то, что Курт куда-то слинял и не поведал об этом ей немного обидело девушку – на сколько ей было известно пушистый знал по меньшей мере сотню потрясающих мест в этом городе, в которых они ещё не успели побывать, а тут приходится коротать время сидя на диване.
Китти нахмурилась и глотнула горячего напитка. Через мгновение в сумочке в коридоре заиграла мелодия и приятный женский голос запел: rain keeps falling on your pale white skin.. Прайд поставила кружку на столик рядом с диваном и, наступив босыми ногами на пол, быстро вышла в коридор и принялась рыться в сумке. Достав таки несчастный телефон и на словах you feel no fear.. она нажала кнопку answer.
- Китти, привет, - на другом коне провода Курт Вагнер бесшумно выдохнул, - Ты можешь выйти сейчас на улицу, пожалуйста?
- Курт, ты с ума сошел, так ведь дождь! – естественно, перспектива оказаться мокрой с ног до головы не прельщала – в этом доме такая вещь как зонтик, увы, не существовала, а купить её пока не было времени, - Пожалуйста.., - Китти фыркнула, но все же, сказав – Сейчас выйду, положила трубку. Несомненно, просто так он бы не просил, и даже для пушистого было бы жестоко пошутить над Китти в такую погоду на улице, хотя чем черт не шутит – в свои неполные двадцать три года у обоятельнейшего Вагнера чувство юмора и привычки ничуть не поменялись – он так же любил висеть на люстрах, пить молоко по ночам, потрясающе улыбаться и показывать ей язык, когда считал, что «мисс Прайд слишком много думает».
Поэтому, обув обыкновенные балетки, в чем была, девушка схватила ключи и, захлопнув двери, быстро спустила по лестнице.
- Так и знала, что это шутка! – Китти топнула ногой, отчего новообразовавшаяся в период дождя лужа расплескалась в ширину, - Ну я ему..
- Китти, - голос Курта прозвучал ровно за спиной, так что пришлось резко разворачиваться, уже не обращая внимания на то, что поголовно промокла и что на лице вместо улыбки сердитое выражение, которое, правда, немедленно сменилось непониманием, когда этот черноволосый балбес изящным движением протянул ей букет белых лилий. – Курт ? – она совершенно этого не ожидала, поэтому даже не знала, что на это ответить – нет, он довольно часто дарил ей цветы, покупал все, что ей захочется, но.. что-то было в этом жесте такого, что обескураживало, завораживало и полностью овладевало ситуацией. А Вагнер, тем временем, просто приложил тонкий палец к её губам и, провозглашая всеми любимое – Шшшш, взял в свою руку левую руку её свободную. Потом, все так же неожиданно, буквально приказал её закрыть глаза и она, черт возьми!, а она повиновалась, не обращая внимания на то, что дождь сделал с её одеждой. Потом – легкое прикосновение его руки и официальное разрешение – Кити открыла глаза и ахнула – просто не было ни эмоций ни слов – на пальце правой руки красовалось красивое золотое колечко – простое, но очень красивое, а после этот вопрос – сразу, тихо.. – Кэтрин Прайд, ты выйдешь за меня замуж?..

Real

А Китти не могла тогда ответить нет. Просто не могла, потому что ничего лучшего в своей жизни она не нашла бы или, может быть, ей было так проще считать?
Но ей бы хотелось, чтобы и сегодня был дождь, хотя бы маленький, что бы вновь окунуться в ту атмосферу, когда она стояла на улице с промокших на сквозь шортах и обычной домашней футболке, с большим букетом лилий в руках и широкой улыбкой на губах.. Да, ей бы это помогло вновь понять то, как сильно она любит этого единственного в мире пушистика, того единственного, кто не оставил её с самого начала их знакомства. Нет, была ещё, конечно же, Сурайя, но она жила теперь далеко и приезжала не так часто, как раньше, но все же стала её подружкой невесты. На свадьбу были приглашены многие – странно, к Китти сегодня подходили разные люди – те, кого она знала и не знала совершенно – но все желали только одного – счастья и любви. Но именно эта доброжелательность её и пугала.
Легкий сухой ветерок и ей показалось, что кто-то ещё зашел. Но нет, она попросила её не трогать до самой свадьбы, что бы в последний раз покопаться в своих мыслях. Потом на это времени совершенно не останется – Китти бросила взгляд на дверь и заметила там до боли знакомую фигуру.
- Бобби?
Она не видела Роберта Дрэйка с того самого момента, как покинула Людей-Икс, если не считать того случая по приезду всех гостей – тогда, кажется, она снова чувствовала себя нашкодившей школьницей и все время с горящими глазами о чем то говорила и обнимала всех подряд, потому что скоро была её свадьба, скоро был её день и скоро она станет другой, скоро она станет Кэтрин Вагнер и все у неё будет отлично. Бобби изменился, возмужал, стал ещё более красивым и больше совершенно не походил на того Бобби, каким его знали в школе – странно, но Китти сразу поняла, что внутри он остался совершенно таким же как и был – это как маска, как обманная личина, которую он приобрел на радость другим – люди хотят – люди получат.
А сейчас он обернулся и улыбнулся совершенно не так, как обычно, что немного.. насторожило? Нет, нужно быть счастливой невестой, показать то, как ей хорошо от мысли о том, что все – какой-то жалкий час и она уже не будет Китти Прайд. Ведь он, наверняка, как и все, пришел ради того, чтобы пожелать ей счастья, хотя слышать эти слова именно от Роберта Кэтрин хотелось меньше всего. Это странно, но эта прочная связь Китти-Бобби ещё со школы не давала ей покоя, а потом эта вечная борьба с Мари, вроде как беспочвенная, но очень болезненная в духовном плане – да, Китти не любила делать кому-либо больно, а тут была просто вынуждена, в прямом смысле, отбиваться от нападок Роуг, а это было тяжело. А потом Химера ушла на второй план, но её головной болью все последующие годы так и остался этот красавчик с необычайным даром как управлять льдом, так и женскими сердцами.
Но он подошел ближе, и она тоже встала, шелестя многочисленными юбками, пересекла то маленькое расстояние отделявшее сейчас их друг от друга, встала напротив и заглянула в его глаза. Даже сейчас, находясь на высоких каблуках, ей приходилось высоко задирать голову, чтобы поймать его взгляд - Китти, я должен тебе что-то сказать… - Она улыбнулась, как бы подбадривая старого друга, - - Китти, не делай этого. Не выходи замуж за Курта…я прошу тебя.
И тишина, только белые часы все также предательски бьют свое «тик-так». Снова стало тяжело дышать, а в глазах потемнело, но опять же, в этом был виноват далеко не корсет. Китти отвела свой взгляд и устремила его куда-то в сторону, закусила губу и, глубоко вдохнув воздуха, как бы успокаивая себя, а потом произнесла слегка дрожащим голосом – Бобби, ты.. – Китти вновь посмотрела в его глаза, но внутри снова что-то оборвалось – зачем ты пришел?
Она повернулась, не в силах смотреть в глаза этого человека, и направилась в сторону того самого несчастного стакана с соком, потому что в горле у неё немедленно все пересохло и потому что находится близко с ним у неё тоже не было сил. – Ты.. Бобби, у меня сегодня свадьба. – Китти глотнула из фужера теплой жидкости и поморщилась от того, как фальшиво прозвучала эта её твердость и убежденность в этом факте. Скорее всего её голос был жалким и в него совершенно точно никто не поверил бы. - я.. я не могу не выйти сегодня замуж, это.. это.. невозможно!
Но, черт возьми, почему тогда так тяжело говорить об этом ровным и не колеблющимся голосом?

 Отправлено: 11.11.08 15:18. Заголовок: Неужели он и вправду..

Скрытый текст

как-то малооо...и два слова: я - гад XDD

Неужели он и вправду сказал то, что сказал? И когда он сказал это, он успел заметить, как она замерла, словно испугалась, что он и правда произнес те слова, которые произнес.
«зачем ты пришел?» - последняя попытка уверить себя, что ей послышалось? Что все это вовсе не так, как ей показалось сначала? Что Роберт сейчас рассмеется и скажет что-то вроде: «Ну что ты, Китс, это же шутка! Я просто шучу!» И она рассмеется, облегченно вздохнет, толкнет его в плечо в приступе мягкой «мирной» ярости и даже легкой обиды за то, что он так легко и так удачно провел ее. Так бывало раньше, когда они оба еще учились в школе, когда жили в соседних комнатах, святая троица – Китти, Бобби и Мари. Но сейчас все было иначе, и сам Дрэйк уже не был прежним, и Прайд уже скоро должна была сменить фамилию на Вагнер.
Так бывало раньше, но теперь. Теперь все было иначе.
И поэтому Роберт не сразу ответил ей, а Кэтрин довольно быстро прочла в его глазах ответ на свой немой вопрос. Она взглянула на него, словно спрашивая: «Это же неправда?» И Айс ответил ей растерянным и ласковым взглядом, который все же ясно давал понять, что-то совсем обратное. Это правда. Он просит ее пойти на попятную. Ради него, пожертвовать всем ради него.
Кэтрин отвела взгляд и даже с некоторой поспешностью, но все равно медленно вернулась туда, где еще минуту назад спокойно сидела, не зная, что он зайдет и что он скажет. Она взяла хрустальный фужер в руки и твердо сказала – не оборачиваясь: «у меня сегодня свадьба». Пауза, тишина, сотканная из еще и уже не сказанных слов. Химера сказала это настолько уверенно, что Роберт засомневался. В чем? Во всем: в своих причинах, сподвигнувших его это сказать, зайти сюда, разрушить ее персональную сказку, точнее финал этой красивой истории.
Обычно говорят, что в такие моменты человеку кажется, будто он один на всей планете. Айсу же напротив, едва его ушей коснулись эти ее слова, показалось, что он буквально кожей чувствует на себе строгий взгляд Уоррена, осуждающий и шокированный – от Курта, испуганный – от девушек…и еще десятки лиц, каждое из которых укоряло, обвиняло, осуждало его за поступок. И где-то в самом конце, у дверей, в потоках яркого солнечного света залитая им, купающаяся в нем стояла в его воображении – кто? Мари…
Но тут Кэтрин сама разрушила то, что только что пыталась спасти. « я.. я не могу не выйти сегодня замуж, это.. это.. невозможно!»
Конечно, невозможно. Ее голос, то, что она не могла обернуться, чтобы сказать ему это в глаза. И факты…доводы, которые она привела! «Это невозможно». Почему же?
- Почему же? – повторил он уже вслух ломающимся от волнения голосом. – Почему, Китти? Почему невозможно? Потому что все уже решено? Потому что все решили за тебя? Потому что твои родители выложили огромную сумму денег за эти цветы повсюду и торт пропадет, если сегодня ты сбежишь? – Роберт все еще стоял на месте, но жестикулировал. А Кэтрин стояла к нему спиной. Она молчала, чуть склонив голову, слушая его слова. – Ты ведь не любишь его? – он не выдержал и подошел к ней, она повернулась теперь – ему навстречу, они снова были рядом. Айс аккуратно забрал у нее бокал и поставил его на стол, а затем взял ее руки в свои и вновь поймал ее растерянный и испуганный взгляд. И улыбнулся ей, случайно вспомнив, как, во времена, когда они только начали встречаться с Мари, Китти сетовала как бы в шутку, что теперь ей недостается этой улыбки в достаточном количестве. И сейчас все могло бы вернуться на круги своя, как когда они оба были еще подростками, когда девушка со странным даром по прозвищу Роуг еще не пришла в Институт, когда синий «пушистый эльф» был еще незнаком им. Ведь могло бы?
Если бы Роберт только знал все: и что случилось с Мари, и что у него в общем-то есть семья, и что Китти на самом деле приняла предложение Вагнера не от безысходности или минутной прихоти, а потому что любила Прыгуна? Если бы он только мог сложить все эти факты в своей затуманенной голове, тогда он бы никогда ни за что не поступил так с Китти. Но единственная мысль, которая не давала ему покоя – то, что он, кажется, понял…А на самом деле все было не так, и он причинял этой маленькой хрупкой девушке столько боли, будто играя с ней в свою жестокую игру из года в год. Возможно, поэтому она и уехала из Института? Потому что устала?
- Китти, - произнес уже совершенно другим тоном в это время Роберт – уверенно и мягко. – Ты хочешь сказать, что он нужен тебе? Но почему я не могу быть им? Быть тем, кто нужен тебе? – снова эти «почему». Он задал ей столько вопросов, а у него у самого ответы-то на них были? Загадка… - Я прошу тебя снова: не совершай эту ошибку. Я хочу быть с тобой, Кэтрин Прайд. Мне потребовалось столько времени, чтобы признать и сказать это, но я хочу быть с тобой! Это ли не то, чего хочешь и ты? – Дрэйк видел, что ей тяжело, что она почти не дышит, словно боится вздохнуть. Он знал, что это его последняя возможность, что ж, он постарается использовать ее до конца. Китти все еще молчала. Только не сводила с него глаз, будто завороженная этими его неожиданными словами, признаниями. Ей нужно время, но она поймет, она просто сбита с толку, она никак не ждала от него чего-либо подобного. Но пройдет немного, совсем чуть-чуть времени, и она обязательно поймет, что сейчас именно он – прав. И она будет ему благодарна – за то, что сегодня он пришел, за то, что уберег ее от разочарований, за то, что после всего, что между ними было, все-таки остался именно с ней. И он будет благодарен ей за то, что позволила остаться, за то, что тоже любит его…она ведь любит?
И в эти минуты ему казалось, что нет никого прекраснее ее, нет никого, кто нужен ему – кроме нее. Только она… Роберт наклонился и, только успев заметить, как Китти вздохнула от неожиданности и закрыла глаза, прикоснулся к ее губам своими - второй раз в своей жизни.
Да, что бы там ни думала Мари, что бы ей не наговаривали на этих двоих сплетницы, кроме того раза, когда еще подростками они поцеловались на им же сделанном катке из фонтана на заднем дворе, кроме того раза он больше никогда не смел коснуться Химеры. И вот сейчас…
Но сейчас все ведь было иначе, не так ли?

 Отправлено: 13.11.08 06:37. Заголовок: что-то у меня вышло ..

Скрытый текст

что-то у меня вышло совсем не то, что хотелось :(

Это больно. Это неприятно, потому что сердцу бывает сложно в такие минуты биться ровно, сложно придерживаться своего обыденного ритма, а когда оно сбивается, боль острыми иголочками вонзается в область грудной клетки, как от удара. Невидимого, но существенного.
Она боялась.
Ох, не зря она боялась, что что-то может произойти, но, черт возьми!, почему с ней? Почему, допустим, именно Роберт сейчас стоит совсем рядом, а не Франческа с лекцией о том, какие же эти официанты медленные и «отрешенные»? Или не Сурайя, хватающая Китти за руку всякий раз, когда видела? Или не мама, с последними напутствиями о том, как жить в браке и что делать? Почему, почему, почему?! Ей было бы куда легче сейчас, если бы Бобби сейчас, по старой дружбе, крепко бы стиснул её в объятиях, сказал бы на ушко что-то вроде «ну ты даешь, Химера, уже замуж выходишь!» и, отстранившись, тепло улыбнулся так, как это бывало раньше, когда она ещё не оставила команду Люди-Икс, которые, кстати, в большинстве своем должны были присутствовать сегодня в церковном зале. Ей было бы куда проще, если бы он сейчас развалился бы на белом кресле, которое стояло совсем рядом с ними, совсем также, как раньше, когда они учились в школе, когда он валялся на её кровати, а ей приходилось временами стягивать его за ноги.. а после - смех, смех, смех..
Зачем это проклятие с серо-голубыми глазами, в которых всегда светился какой-то притягательный волшебный огонек, ворвался в её жизнь снова именно сегодня, может быть, решив, что так, должно быть, оно будет фееричнее? Но что же, браво, так и получилось.
Кажется, уверенность Роберта Дрэйка в своих силах с каждым годом только растет. Столько вопросов, требующих ответы, всегда приводящие лишь к одному, какие-то странные жесты, что заставляют предпринять попытки искренне сжаться от всего происходящего в эмоциональный кокон.. Зачем он это делает? Зачем, как всегда, внутри становится так больно от того, что слышат её уши, больно от этой улыбки, от этих глаз? От слов, от жестов, от случайной интонаций в голосе? А она ведь помнит, сколько слез в свое время она выплакала из-за него. Сколько душевной боли и страданий, которые, правда, научили её многому, но это все не могло заглушить его, это странное чувство, что возникало и, черт возьми, возникает до сих пор всякий раз, когда в поле зрения попадает Айсмен. Да, говорят, что время лечит, но нет, на самом деле оно убивает.
С каждой секундой, клетку за клеткой внутри, а ты чувствуешь за счет этого себя лучше всего лишь какое-то время, но вскоре понимаешь, что пустота, злость, ярость ..– это все скоро поглотит тебя с головой, затащит в пучину собственных мыслей и просто раздавит, сожмет прессом и ты сгинешь. Но Китти смерилась – что же, он выбрал Мари, а идти против чужого счастья Прайд всегда считала бессмысленным. Но все равно, какие-то моменты вновь повторялись, разжигая внутри какие-то чувства, снова и снова.. Но Китти устала. Точно, совершенно, лишилась всего, кроме тех самых маленьких осколочком где-то в сердце, которые сложно назвать симпатией и любовью. Нечто.. среднее между ними.
-Ты хочешь сказать, что он нужен тебе?
Нужен.. но почему она не может сказать это вслух? Боится чего-то.. или кого-то? Боится сделать ему больно, боится убить частичку себя, которая всегда принадлежала только ему, но которая должна умереть сегодня в три часа дня, потому что она уже будет не Кэтрин Прайд, а Кэтрин Вагнер. Потому что, она перестанет быть вечно улыбающейся наивной девчонкой, которая ждет от людей только хорошего. Потому что она будет принадлежать только одному мужчине, станет половинкой одного целого и будет бояться сделать другому больно, сделать больно своему мужу, подарившего ей обручальное кольцо на мокрой улице.
-Но почему я не могу быть им?
Захотелось вырваться из его хватки, но, кажется, силы её решили слушаться только другую половину, искренне желающую, чтобы никогда в жизни его рука больше не оставила её руку. Ту половину, что искренне таяла от его лучистого взгляда, молясь о том, чтобы он, именно он, всегда смотрел с таким обожанием только на неё одну, не на Мари Даркхоулм, а на неё.. на Китти Прайд.
-Быть тем, кто нужен тебе?
А ведь он не часто бывал рядом, когда Химера в нем действительно нуждалась. Нет, обеспокоенное лицо Роберта появлялось всякий раз, когда на её лице пропадала улыбка, но это было не то, что ей было действительно необходимо. Поэтому в её жизни и появился Курт Вагнер – самый необычный на свете парень и не только за счет своей специфической внешности. А его внешность для Китти играла самую последнюю роль – важнее было то, что она испытывала при виде его любящих черных, как ночь, или же желтых горящих глаз..
Я хочу быть с тобой, Кэтрин Прайд.
Как пощечиной по лице. Сколько раз она хотела услышать от него эти слова, когда жила в соседней с ним комнате? Когда видела, как он держит Мари за руку, как что-то нежно шепчет ей на ушко, а она улыбается и целует его в губы? Когда по глупому хихикала и, как в детстве, затянув еле слышно какую-нибудь песенку, просачивалась сквозь стену в соседний коридор? Когда сидела на большом дереве в парке школы с ноутбуком в руках и писала электронное письмо родителям о том, что все у неё нормально, что волноваться за неё не нужно и она счастлива тут, счастлива среди своих и всегда улыбается. А ведь Китти Прайд и вправду всегда улыбалась, даже, когда на это почти не оставалось сил, потому что знала, что окружающим может быть нужна её улыбка.. А потом.. Все изменилось. Просто и стремительно, как и сейчас эти слова. Хотелось со всей силы оттолкнуть его от себя и закричать от боли и ярости, разбить все стеклянные фужеры, изящно, как в кино, смахнув поднос со столика, поранить руку о стеклянные осколки и замарать собственной кровью пышные юбки свадебного платья. Сказать ему обо всем, вылить на него все, что наболело, в первый раз в жизни позволить эмоциям взять вверх в присутствии кого-то, осесть на пол и зарыдать, заплакать от разъедающей душу горечи и несправедливости. Вслух прокричат то, как она всех ненавидит, прокричать, чтобы и он и Курт убирались навсегда как из её жизни так и из её сердце, потому что она не может больше так жить.
А ведь все могло быть иначе, тогда, когда не было ещё такой сильной и пылкой любви между ней и Куртом, когда не было в её жизни Мари и даже Сурайи, ведь она могла бы быть его девушкой и они могли были быть счастливы.. или никогда не смогли бы?
- Это ли не то, чего хочешь и ты?
Все это время Роберт продолжал говорить, спрашивать, сбивать с толку и загонять в угол, в ловушку, отнимая последние крупицы здравого смысла. А она молчала, лишь заворожено смотря в его глаза, лишь крепко ухватившись за его руки и думая, что никогда не простит себе то, что тоже поддалась его чарам, его чертовскому обаянию. Но если она поддастся ему снова, она никогда не простит себя за то, что разобьет сердце единственному на свете, тому, кто никогда не посмел её оставить – даже во времена ссор и мелких болезней.
Но она ещё не Вагнер.
Она просто потерялась, запуталась, снова закружилась голова, а этот поцелуй, второй в их практике, ещё больше затуманил ситуацию. Это словно как в кино, ощущаешь себя героиней дешевого сериала, в конце которого обязательно наступит предсказуемый и ожидаемый всеми happy end. Но наступит ли?
Казалось, вопросов в этот раз в тысячу раз больше, чем ответов. Она отстранилась первая, не желая окончательно терять голову, боясь совершить самую глупую в жизни ошибку – подастся эмоциям, которые мягкими волнами тепла пробежали по коже. Она молчала, она не хотела говорить, потому что скажет совершенно не то, о чем думает – лишь взгляд теплых карих глаз снова встретился с ожидающим серо-голубым и руки все также крепко сжали его руки. Со стороны могло показаться, что это немое кино, потому что не звука в комнате не прозвучало в течении этих нескольких секунд. Тишина пугала, но тишина ей была сейчас необходима.
- Слишком.. –она замолчала, потому что каждое слово действительно давалось ей с трудом, - слишком поздно, Бобби. , - тихий шелест – это просто сухой ветер снова залетел в окна, растрепав занавеску, - я просто устала. – она закусила губу и на мгновение отвела взгляд в сторону, потому что его взгляд был каким-то гипнотическим, заставляя тебя немедленно позабыть о том, что хотела сказать – Ты думаешь, я не люблю Курта? – Кэтрин выжидающе посмотрела на Роберта, который все так же продолжал на неё смотреть, как смотрел раньше, - По-твоему я пожертвовала бы своей свободой ради человека, который для меня ничего не значит? – Химера вопросительно посмотрела на Роберта и продолжила, не обращая внимания на то, что её голос начинает предательски дрожать.- Я люблю тебя, Роберт Дрэйк, ты это знаешь.. Люблю твою улыбку, твои глаза.. но.. - она глубоко вздохнула, - мне больно, Бобби. .. – Китти медленно приложила его ладонь, накрытую сверху её ладонью, к тому месту, где под кожей изо всех сил старалось равномерно биться её сердце, - вот тут.

 Отправлено: 23.11.08 22:50. Заголовок: “Как пощечиной по ли..

“Как пощечиной по лицу”? Ей стоило сказать эти два слова – «мне больно», как он… Нет, не так. Ей стоило сказать эти два слова. Они привели его в чувство. Роберт мгновенно увидел все, как то было на самом деле, увидел, как все видят, видели бы, если бы знали, другие со стороны. Айс был преступно слеп, решив в одночасье, особо над этим не размышляя, что Кэтрин уехала с Куртом только за тем, чтобы сбежать от него. Роуг хорошо научила его женской психологии, он знал, что что бы не пыталась девушка-женщина спрятать в глубине себя самой, то обязательно проявится рано или поздно, то всегда можно извлечь из потайных уголков памяти, и тогда произойдет невиданное – то, что так любят описывать в любовных романах. Как лакмусовая бумажка тогда проявятся на лице несчастной все эмоции, все ее истинные чувства, стоит только извлечь прошлое…обнять ее как прежде, поцеловать ее – теплее, лучше, чем тогда – в самый первый и единственный раз.
Но разве не проявилось сейчас все, что чувствовала Кэтрин, заставив голос дрожать, заставляя себя саму не отрывать такого, казалось бы, уверенного и твердого взгляда от него самого? Но Роберт знал Химеру лучше других или хотя бы лучше многих. И он знал, что она скажет – да, она скажет. И она сказала:
- Я люблю тебя.
Но отчего ему не принесло это никакого удовлетворения, ни капли радости? Разве не этого он хотел? И тогда Айс понял. Все было просто. Все было слишком просто.
Ее признание прозвучало так обреченно, с таким надломом, даже дрожью… Так не признаются в любви. Так признают собственное поражение. Ее неспособность устоять перед его атакой в лице всей этой сцены, перед его пресловутым “обаянием” – она ее признавала. Китти признавала в этой короткой фразе все, и он услышал даже больше, чем, наверное, она хотела, чем она могла сказать ему. И Дрэйк силился понять, почему она не разозлится на него, почему не вытолкнет прочь, ведь и так у них несколько раз бывало.

{ Flashback: Start }

Пять минут назад Бобби казалось, что потрясение, которое он пережил, сравнимо по силе лишь с тем, как если бы вдруг в коридоре ни с того, ни с сего рухнули стены или обвалился потолок. В чем было дело?
Это был вторник марта, необычайно весенний мартовский вторник, но не в этом вся суть. Вечером, поздно-поздно вечером он и Китти Прайд выбрались за пределы Института – на задний двор. И там, совершенно не думая, что их может кто-то увидеть, он и поцеловал ее впервые…
И именно это увидела из окна Мари.
Уже через несколько дней, в пятницу на той же неделе, состоялось примирение Роуг и Айса. Оно происходило в коридоре жилого крыла, там никого не было. Основная часть учеников Ксавьера была либо на тренировке, либо на учебе. Там-то Бобби и решился попытаться вымолить у Мари прощение. Все произошло как нельзя лучше для него. Он клялся ей в верности, он верил в собственные клятвы, он не знал и не понимал, и не хотел понимать, что на него нашло в тот самый вечер, когда он наклонился и поцеловал Китти. Он пытался объяснить, что это глупость и наваждение, что это совсем не то, что любит он ее, ее одну…
- Это глупо – ревновать меня к ней, ведь она… Ее даже нельзя воспринимать всерьез! Я общаюсь с ней, но это так…просто…
И вот на этой самой фразе уже не в первый раз грянул гром. Сама Химера демонстративно вышла из двери за спиной Мари, прямо у него на глазах, сделав это максимально бесшумно. Лицо ее было искажено возмущением, болью и обидой одновременно, и в глазах застыли слезы. Но она была такая же как и Мари гордячка, она не позволила себе расплакаться при нем. Лишь укоризненный взгляд, а у Дрэйка пропал голос. Мари обернулась, но Кошка-Призрак, на то и зовется так, что умеет исчезать без следа. Роуг простила его или сказала, что простила, обняла, а у него сердце разрывалось от желания бежать, кинуться следом за Прайд, остановить ее, объяснить ей все…
Роберт обнял Мари в ответ, прошептав, что ему больше никто не нужен на целом свете, кроме нее.
Он зашел к ней в комнату позже, хотя она сказала ему убираться к черту. Айс зашел и сел на край кровати. Китти лежала на ней, завернувшись в одеяло с головой.
- Я сказала: убирайся! Ты не понимаешь? – сдавленно донеслось из-под него.
- Китти, я…
- Что ты? Ты и ты! Снова ты только о себе! Сделай одолжение, Бобби, хоть иногда думай о других! О том, что ты в эту самую минуту из-за собственной глупости и непроходимого тупизма топчешь чьи-то чувства, убиваешь чью-то душу, рушишь кому-то жизнь! – она не высунулась из-под одеяла, но Айс все же слышал приглушенные всхлипывания.
- Ты нужна мне.
Очередные оскорбительно-колкие реплики, заготовленные сегодня у нее на все случаи жизни, на все варианты его высказываний и извинений, не сорвались с ее губ. Воцарилась тишина, а Дрэйк зажмурился. И открыл глаза только когда услышал шуршание пододеяльника и ее недоуменный вопрос:
- Нужна?
И тогда он взглянул на нее и заговорил быстро-быстро, будто боясь что-то упустить, ведь мысли как обычно разлетались в разные стороны.
- Да, нужна. Я не знаю, не спрашивай меня почему, я не знаю, почему. Я не знаю, что делать с этим, я не знаю, как мы будем с этим жить, но я нуждаюсь в тебе, Китс. И я прошу прощения…я, я… я не знаю, что сказать, но…
И он был неуверен, что это не его фантазия, потому что не помнил, как вышел из ее комнаты в тот вечер и как добрался до своей, но ему показалось, что ответом служили лишь четыре слова:
- И я не оставлю тебя.

{ Flashback: Finish}

А ведь до этого, в обед, когда он попытался зайти к ней, Кэтрин буквально вытолкала его прочь, да еще и так резко, что он налетел на стену, напротив двери в ее комнату, которую она с чувством захлопнула прямо перед его носом. Значит, все-таки она хотела, чтобы он пришел к ней снова?
Ей было больно – всегда, он это знал. Но ведь и для него все это не было просто игрой! Или…или все-таки было? Ведь в глубине души Бобби всегда знал, что есть Роуг, что она – его, как это принято говорить, “истинная любовь”. Что же тогда он чувствовал к Химере? Что? Зачем? Почему? – вопросы выглядывали из всех углов этой комнаты, поглядывая на эту пару, и посмеиваясь.
Роберт наклонил голову и второй рукой обнял Кэтрин еще крепче, не убирая первую от ее груди, которую она сама же и приложила к своему сердцу, чтобы он почувствовал все. А он чувствовал и так, но находиться с ней в такой близости было приятнее. Она опустила взгляд, будто бы разглядывая цветок в петлице его идеального костюма. И как бы это выглядело со стороны… Красивая пара, жених и невеста, лишь пара минут до счастья?
И стрелки показали, что до счастья Китти осталось всего 35 минут. Для ее счастья без Роберта Дрэйка.
Он должен ее отпустить. Но отпустить Китс оказалось труднее, чем несколько лет назад – Мари. Раньше, когда они видел одну или другую, он всегда сравнивал их между собой. Теперь все изменилось, они больше не дети, каждый идет по своему пути. И, Господи Боже, Роберт, смирись уже с тем, что ваши с Прайд пути разошлись. Нет, не сейчас, еще раньше – когда она приняла решение уехать из США. Да, она присылала Айсу открытки, да они порой переписывались в интернете, но это было не то. С каждым днем она окуналась в новую жизнь, становилась совсем другой. И вот – заключительная фаза. И он должен что-то сказать.
- Я знаю, - Роберт отнял одну руку и взял ее за подбородок, мягко повернув ее к себе. – Я прошу прощения. Я не должен был…
“Снова ты только о себе!” – эхом раздалось у него в голове.
- Ты прекрасна, Китти. Взгляни в зеркало, - они вместе повернулись к нему. - Я вижу в нем чудесную девушку, которая стоит на пороге, готовясь перевернуть старую страницу своей жизни с тем, чтобы начать чистую новую. И у нее все получится, потому что она – особенная. Она такая одна. Она уникальна. И она это знает. А то, что придется расстаться с прошлым… это не так уж и плохо. Это даже хорошо, потому что можно начать все заново, правда? – тут задрожал уже голос Айса.
Он говорил ей правду. Он хотел верить в то, что говорил. Но в последнее поверить было особенно трудно. И голос подвел.

 Отправлено: 27.11.08 13:30. Заголовок: Только бы это все по..

Скрытый текст

как то бредово, однако, спишем на то, что я болеее-е-е-ю

Только бы это все поскорее закончилось. Или наоборот? Или все же, наоборот ей хотелось, что он никогда больше её не оставил, не пустил, схватил за руку с одетой на ней белой перчаткой и не отпустил никуда – ни на церемонию, ни даже на шаг назад от себя.

Flashback – start

Китти растрепанная и красная, как помидор перед тем, как его отправят на кетчуп, лежала на кровати и смотрела в потолок, пытаясь отдышаться от смеха, проявившегося в результате порции щекотки, которой её одарила не менее красная Сурайя Куадир.
- Сур, ну я же просииила – только не в зеленый!
Черноволосая голова, заплетенная в сотню мелких косичек, запрокинулась вверх, снова громко смеясь, отчего Китти захотелось кинуть в неё по меньшей мере стол, но она обошлась лишь подушкой, с чувством двинув лучшей подруге по затылку. – Они теперь зеленые!! А я похожа на старую жабууу-у-у-у.. – Китс рассмеялась и сквозь стенку пастельной тумбочки стала искать внутри маленький пузырек жидкости для снятия лака – появиться на улице с таким ужасным педикюром она просто не могла – нащупав наконец несчастный объект, девушка зубами отвинтила крышку и потянулась за ватными дисками, - Прикоулистка, блин – ясно сказать это ей помешал тот же самый колпачок, зажатый между зубами, поэтому от такой интонации комната снова наполнилась смехом.
- А тебе идет такой лак, зря ты так! – Сурайя прыснула и перекатилась на другой край кровати, пытаясь вновь дотянуться до злополучного тюбика, но Химера оказалась проворнее. Пыль, хмыкнув и пробурчав что-то вроде «ну ты совершенно веселиться не умеешь», встала с кровати и отправилась разглядывать знаменитую «святую святых» мисс Прайд – стенку, обклеенную с пола до потолка разнообразными фотографиями – преимущественно тут можно было увидеть хозяйку комнаты, но редко одну – там она рядом со своим любимым певцом, тут – корчит рожи вместе с Сур, на следующей – какая-то важная стоит рядом с Джин и Скоттом, на этой – на руках у Курта, схватив, однако, в cвои руки его хвост. – Люблю эту фотографию, - восклицает Сурайя, показывая как раз на последнюю, Китс скатывается с кровати, приземляясь на мягкую точку и комментируя это громким «ой!», а после присоединяется к просмотру. – Дааа, я её тоже люблю, правда я тут улыбаюсь как сумасшедшая, - Китти хихикает, - Как тут ? – Сур показывает на ещё одну фотографию из фотосессии с пушистым, - Ну примерно, но эта фотография мне нравится – Курт тут такой милый, - Химера улыбается, а Сурайя вдруг неожиданно спрашивает, - Как Бобби?
Китти удивленно смотрит на подругу, а потом, ухмыльнувшись, отвечает: - А Бобби.. Бобби это другое.

Flashback – end

Ну а почему Роберт Дрэйк всегда был для неё нечто другим, она никому объяснить не могла, наверное, потому что сама толком ответа не знала. Просто другое, просто то, от чего трудно отказаться, потому что знаешь, ощущаешь, что не будет его – не будет и части её жизни, как близнецы, которые не могут существовать друг без друга, так и они, хотя ни чем не связаны и ни чем друг другу не обязаны. Просто не могут, просто слишком много пройдено вместе, просто пути расходятся в разные стороны, а они, глупцы, все ещё держат друг друга за руки, думая, что смогут снова их переплести.
И они вместе повернулись к зеркалу, чтобы ещё раз убедиться в том, что уже давно они упустили свой шанс.
Просто Китти надоело ждать, надоело быть запасным вариантом, надоело, выходя вечером из очередной комнаты через стену натыкаться на тесно обнимающихся Мари и Бобби, которые, увлеченные своим занятием, временами её просто не замечали, а она – она не вправе была рушить чужое счастье – тем более, счастье человека, которого любит. А если они её замечали, как смешно было наблюдать за тем, как они оба смущались – даже Мари, что было удивительно, а Китс, оставаясь оптимистом, говорила что-то вроде «ну вы бы хотя бы табличку вешали, чтобы вас не беспокоили» или «упс, не та стена» и быстро мчалась мимо них, стараясь не обращать на ту ноющую боль в груди внимания, мол, а так и надо, я сильная, я справлюсь.
«У каждого есть свои слабые места, готовые в любой момент дать трещину» - кажется, так говорил главный герой одного из любимых фильмов Китти «Перелом»?
Так и теперь, появление Бобби на горизонте её жизни, которая, через какие то жалкие полчаса, навсегда изменится, и было таким переломом и она сломалась. Не в силах больше сопротивляться, ей хотелось осесть на пол и плевать на то, сколько денег вложили в это свадебное платье, зарыдать. И проплакать всю ненавистную церемонию, прокричать все, что она думает об этом эгоистичном типе, а потом, когда сломается окончательно, прижаться к нему, такому единственному и ненавистному, и попросить, не обращая внимания на крики и стуки в дверь с той стороны, просить, умолять никогда больше её не оставлять.
Но она же сильная, гордячка. Она не позволит себе этого, потому что это для неё невиданная роскошь.
И сейчас в зеркале она видела лишь обреченность. Лишь друг молодых и красивых людей, которые, вроде бы, и стояли так близко и рядом, но были так далеко друг от друга, а последняя связующая их ниточка должна была порвать совсем скоро, и они оба это знали.
- Это даже хорошо, потому что можно начать все заново, правда?
Его голос дрожал, хотя он явно хотел, чтобы это все выглядело правдоподобно. Жаль, что не получилось – Китти бы ему поверила. Она бы поверила тому, что он её спокойно отпускает, что ему, собственно, и наплевать на то, что будет дальше.
Китти вздохнула и сказала, хотя слова давались ей слишком сложно, - Ты ведь лучше меня знаешь, как это тяжело – стереть прошлое из своей жизни, все забыть, отпустить.. – Она вновь опустила взгляд в пол, - Я бы хотела, чтобы меня сбила машина и я получила бы хорошее сотрясение мозга и потерю памяти, но, увы, - она невесело улыбнулась и снова посмотрела на Айса, - местные водители слишком воспитаны и пропускают пешеходов сами. Не так, как в Нью-Йорке или Лондоне. Знаешь, Бобби, а я скучаю по родине.

 Отправлено: 07.12.08 21:25. Заголовок: - Ты скучаешь по род..

- Ты скучаешь по родине? – удивился он, а в голосе прозвучал смех. Прежний и такой снова знакомый ей смех. И разговор снова вернулся в прежнее русло, будто бы они стояли сейчас в одной из комнат Института, а это был один из их многочисленных разговоров тет-а-тет. Такое странное режущее чувство отозвалось в груди, когда он подумал об этом… Но улыбка не исчезла с лица. – Странно, я думал, ты рада, что уехала от нас. В тех сообщениях, посланиях, открытках, которые я от тебя получал, ты всегда подчеркивала, как счастлива. Наконец-то счастлива… я думал, что так будет лучше, я даже не знаю, но, наверное, я ничего не предпринимал, потому что понимал, что я теперь «третий лишний», Китс.
Ну вот. И теперь они снова вернулись туда, откуда начали. Их беседа снова заплелась вокруг прошлого, того, что могло бы быть, того, чего никогда не было, того, что они придумали, когда оба были еще по сути детьми. Но у них было оправдание, если оно кому-то было нужно, ведь за все последние дни они так и не успели поговорить как следует. И, возможно, это их последний шанс просто расставить все точки над i.
- «we choose death, not the innocent life…» - напел он и снова посмотрел на нее. – Я думаю, что у вас все получится. Курт всегда был лучше, чем я. И если не во всем, то во многом.
Это правда, так и было. Наверное, чувствуя угрозу, исходящую от Дрэйка, Вагнер всегда – на тренировках, в операциях, в разговорах, на уроках в школе – и везде не упускал случая блеснуть то блестящим знанием тригонометрии, то неутомимостью, то потрясающей ловкостью, то умением висеть на люстре, потешно почесывая кончиком хвоста собственный нос. И в итоге Китти выбрала его…
Его, а не Квика, к примеру. Да, был период в их жизни, когда на горизонте возник еще один претендент на сердце мисс Прайд – Пьетро Максимофф. Это было после эпопеи на Стоунхэндже, когда Пьетро, руководствуясь, должно быть. Инстинктом сохранения собственной бесценной шкурки, присоединился к Людям Икс, получив крышу и бесплатное печенье по субботам в качестве бонуса.
О, как Бобби тогда ревновал! Он привык делить внимание Китти с Куртом точно так же, как Китс привыкла к постоянному присутствию рядом с Айсом Мари. Но этот белобрысый выскочка поначалу просто выводил его из себя. И не его одного. Квик был быстр, Курт был ловок, и это было вечное соревнование. Бобби в нем не участвовал, он не мог позволить, чтобы о его уязвленном мужском самолюбии узнал кто-то кроме его самого. Обычно в моменты, когда эти двое громили особняк, выясняя кто же круче, а Китти бегала за обоими с требованиями прекратить шум и дать договорить ей с местной подружкой по телефону, Дрэйк стоял где-нибудь в темном углу и наблюдал со стороны. У него ведь банально не было ничего, что он мог бы противопоставить Квику и Прыгуну. И в то время Бобби решил, что так лучше, и отошел в тень, из которой больше не вышел. До самого конца.
До сегодняшнего дня. Сегодня последние полчаса были, наверное, единственными за все эти годы, когда он снова взял свою судьбу в свои руки и начал действовать. Как оказалось – слишком поздно. Судьба уже упорхнула. Конкретнее – в объятия Курта Вагнера.
- И еще я думаю, что мне пора. До самой церемонии осталось мало времени, тебе еще нужно настроиться, так? – это полувопросительное утверждение было полувопросительным исключительно по причине того, что сам Айс не знал, чего хочет. Точнее, он-то знал, но показать это не имел права. Наверное, то же самое думала и она, потому что стояла, как будто в растерянности, молча, будто не зная, что ответить ему и нужно ли отвечать.
Роберт сделал пару шагов по направлению к двери. Теперь выбор оставался за ней. И решать – действовать или просто отпустить его – было уже ей. Он не рассчитывал, что она изменит своего решения, он смирился с этим. Но она могла бы остановить его, сказать еще что-то, что-нибудь, что бы дало хотя видимость надежды, что они останутся друг у друга…навсегда.
Но это было теперь не в его правилах, Кэтрин любила Курта. Курт был хорошим другом Роберта. Ну и что, что когда-то, что теперь они давно не общаются. Слишком много было с ним связано. И Роберт не мог подставить его, потому что теперь голова работала в активном режиме, и он слишком хорошо осознавал все последствия своей секундно-минутной прихоти, которые Китти попыталась и удачно – свести на нет.

No matter how hard he tries,
No matter how loud he cries,
He can never find his way to heaven.
No matter how hard he tries,
No matter how high he climbs up the ladder,
He won’t reach up into heaven…

В эти убегающие минуты, в эти последние на них двоих минуты ему отчетливо казалось, что эти слова – о нем. Что это ему никогда не найти своего места в этом мире. Потому что все остальные после развала команды давно заняли свою нишу в жизни. И только он кидался то к одному, то к другому призраку прошлого, цепляясь за них, пытаясь найти ответы на вопросы, которыми так долго пренебрегал. Ему отчетливо казалось… Да нет. Он был просто уверен в этом. Он знал об этом. Он знал, что скорее всего все так и будет.
Вот только слабый огонек – теплый и грустный взгляд Китти – еще грел его душу, но уже через 27 минут, если верить часам, беспощадно отмеряющим время, это должно было прекратиться – теперь уже навечно.

 Отправлено: 26.12.08 09:25. Заголовок: Разучилась я писать ..

Скрытый текст

Разучилась я писать

Все попытки избежать ненавистной темы все равно приводили к ней. А значит, чертовы часы правы – на принятие решения остается не больше тридцати минут, но она уже все решила. Она решила это ещё тогда, давно, когда уступила его Мари, пусть наблюдать за этим со стороны и было невыносимо, но она справилась. Заглушила все то, что чувствовала, выбрасывая скопленные чувства вместе с энергией, нарушая все возможные правила, а после с легким разочарованием наблюдая за тем, как быстро все приходит на свои места, словно ничего и не было. А Мари и Роберт в этот период были счастливыми и Китс, пусть даже с Даркхоулм у них давно уже установились сопернические отношения, все равно была рада за них, за него и даже за себя, оттого, что она осталась свободной.
Свободной наглядно.
Это было странным, но, кажется, что все в институте замечали, что межу ними существует какая-то тонкая ниточка. Целуясь с каким-нибудь парнем, Китс невольно иногда задумывалась, а что же подумает Роберт? Но потом, отгоняя от себя совершенно не свойственные мысли, упрекала себя за то, что просто не может не думать о нем. Хоть иногда, хоть где, но какая-нибудь вещь, да ассоциировалась у неё с ним, отчего просто можно было бы сойти с ума, но она справилась. Опять и опять справлялась, не обращая внимания, что все эти мимолетные взгляды, улыбки – это все вскоре сильно отразится на её жизни. А отношения с Мари только подливали масла в огонь. И опять таки, все почему-то думали, что причиной такой ссоры двух некогда лучших подруг стал именно Роберт Джейк, мол, не поделили. На самом-то деле, все было куда более.. глубоко психологично, что ли. Накопилось. Слухи, сплетни, непонимание, с Сурайей у Китти никогда не было таких проблем, а Мари – она слишком «звездная» для Китти, слишком «знаменитая» для девушки, которая по своей внешности никогда не выделялась из толпы. И вправду – посмотрите, как смотрятся они рядом – сияющая роскошными модными нарядами Роуг и Химера, для которой ближе джинсов в этой жизни ничего нет. Толи дело Мари и Амара – как говорится, они нашли друг друга – обе – как с картинки дорого печатного издания.
Это ещё один фактов ссоры этих дам.
- Да, я скучаю, - она дружески пихнула его в плечо, так, как часто делала раньше, - Открытки, письма, рестораны, солнце.. – Китс усмехнулась, - но ничто из этого не заменит мою любимую комнату с фотографиями, которыми я обклеела все обои!
Она рассмеялась и почувствовала, как напряжение само собой растворяется. Напряжение и дрожь в коленках и Китти прилагала колоссальные усилия, чтобы не упасть на каменный пол, хотя этого ей очень хотелось, они отступили, но не надолго – как только дверь комнаты распахнется и ей скажут, что пора идти, она точно знает, что побледнеет, а к горлу подкатит тошнота. Потому что теперь она уже не знает, хочет ли так рано расставаться со своей свободой.
Он молчал, будто ожидая, что она что-то скажет.. в свое оправдание? Нет, Айс не мог так жестоко с ней поступить. Почему она выбрала именно Курта? А она сама не знала, но эта проклятая тонкая ниточка, что все ещё связывала Химеру и Бобби, она сейчас натянулась до предела, и если он, ступив уже пару шагов по направлению к двери, сделает ещё хотя бы один, нить порвется. Могла ли она допустить это?
Растерянность во взгляде, а губы слегка приоткрылись, будто бы надо что-то сказать? Она чувствовала себя рыбой, беспомощной, которая по року судьбы попала в сети к рыбаку: хочется сказать, чтобы её выпустили на волю, но рыбы ведь не говорят.. А Китти говорит и в этом вся проблема.
- Роберт, - эти слова оказались труднее, чем все остальные и Китти сразу, чтобы разрядить обстановку, захотелось сплясать что-нибудь безумное, допустим, настоящий танец дикарей, который они с Сурайей разучили ещё во времена учебы, так, на всякий случай, "Роберт, Роберт, Роберт" - она редко так называла его, потому что для такого имени он всегда казался ей слишком юным, даже сейчас, - Не уходи, пожалуйста.
Их разделяло всего несколько шагов, а ей казалось, что между ними целая пропасть. Пропасть, в которую он сейчас желает уйти добровольно. Она смутно видела очертания комнаты, почему? Слишком сильный стресс, эти нервы, что ушли на подготовку свадьбы, эта суета, которую она ненавидела, эти приторные сладостные речи подруг, обсуждающих что же такого подарить будущим молодоженам, чтобы пригодилось? Или, может быть, потому что, что сейчас на её глазах образовалась, за долю секунды, пелена слез?

 Отправлено: 13.01.09 04:34. Заголовок: Всего несколько шаго..

Всего несколько шагов разделяло их сейчас. И он решился снова их сократить - до нуля. Роберт просто подошел к ней снова - вплотную. А время сыпалось со стрелок часов, разводя их, стоящих так близко.

Фонарик потух.
Девять вместо двух.
Корабли ушли - в небо...
Они поплывут - далеко-далеко.
Они привезут новые сказки...

Кэтрин, его Китти, Китс... как они пришли ко всему этому? Как они дошли до такого? Могли ли они тогда, в школе, представить, что их ждет? Она была такая маленькая, она ведь никогда не была высокой, она смотрелась рядом с ним хрупкой, и всегда, когда он обнимал ее слишком крепко, когда она приезжала с летних или любых других каникул, после долгой и не очень разлуки, когда его неуклюжие объятия сжимали ее слишком сильно, она выскальзывала с легкостью, присущей ей одной на свете, и смеялась над его неловкостью. А он смеялся вместе с ней. Сейчас все это, все такие моменты их общей одной на двоих друзей жизни казались чем-то нереальным, красивыми картинками, фотокарточками в запыленных рамках памяти.
И сейчас он опять обнял ее, но куда бережней, куда нежнее. Отчасти - чтобы не испортить прическу, платье... Отчасти - потому что не хотел, чтобы ей пришлось выйти сквозь его руки. Но ей словно бы и... не хотелось? Она ведь обняла его в ответ, и слезы предательски сорвались с ее ресниц как раз, когда Роберт взглянул на нее. Последние минуты... Последние минуты для них двоих, на них двоих. Они больше никогда не будут вместе. Она хотела, чтобы он ее отпустил. Он должен был отпустить. Не потеряв одно, не обретешь другое. А больше всего для Кэтрин Дрэйк хотел, чтобы она наконец получила свою долю счастья. В конце концов, только он доставил ей столько страданий, хлопот и бед...
Айс наклонился к ее лицу, и Химера задрожала, но не ускользнула. Не хотела все-таки? Он не знал, не мог сказать наверняка. И Роберт поцеловал ее - ласково, не страстно, медленно, не глубоко. Только губы. Такой не обязывающий, не поражающий воображение пылкостью, но все же глубоко личный, успокаивающий поцелуй. И Китти в который раз за свою жизнь доверилась Дрэйку и его губам.

Между двух огней третий есть огонь.
Может, это блик на воде
Может быть, это моя душа...

- Я люблю тебя, Кэтрин Прайд, - он прошептал ей это на ухо, как самую страшную тайну, хоть их и так никто не мог услышать, и только крепче и мягче обнял за талию, а она прижалась к его груди.
Они простояли так все отведенное им судьбой время.
Они едва успели отпрянуть друг от друга, когда раздался нетерпеливый стук в дверь и голос ее визажистки. Стоило оной войти и всмотреться в лицо Китс, как она заохала и запричитала, ругая нестойкую к "таким эмоциональным невестам" косметику и на ходу подправляя макияж. Заподозрить в чем-то Дрэйка у нее не было времени. Да она и не была в курсе их длинной истории.
Пока Ванесса ворковала над Китти, Роберт двинулся к двери, уже у самого порога поймав ее молящий взгляд.
- Я пойду, - он ободряюще улыбнулся ей, и она слабо улыбнулась ему в ответ. - Ты справишься, Китти, ты ведь всегда была сильная..., - он с надломом добавил. - у меня, - шумно сглотнул и почти тут же вышел, а на смену ему впорхнули Сур и еще девушки - подружки невесты. Вот-вот должна была начаться церемония, и Айс отправился занять свое место рядом с женихом у алтаря.
Вот-вот он должен был потерять свою маленькую Химеру раз и навсегда.

Корабли с небес встречает моя душа.
Они приплывут из далеко-далека.
Они привезут новые сказки.

 Отправлено: 03.03.09 18:04. Заголовок: Все меняется? Кто пр..

Все меняется?
Кто придумал это глупейшую из истин, действительную всегда, в любой из ситуаций, выворачивающую душу наизнанку, причиняя неисчисляемое количество приторной, тупой боли?
Ей всегда было трудно оставлять прошлое – трудно было оставлять родителей тогда, когда она была ещё совсем маленькой и, запуганная, вынуждена была ехать в какой-то там «Институт», по глупости своей рыдая ночами, а днем строча письма о том, что с ней случилось во все эти десять минут. Да, было такое, но она переболела – переболела всем, чем можно. Влюбленностями, кражами спиртного, ночными посиделками с комнате Сурайи, гулянками под луной, боями подушками из-за которых в некоторые моменты даже у неё, той, кто можно спокойно стать такой же, как окружающий всех воздух, начинала болеть шея и она ходила целыми днями и просила каждого сделать ей массаж.
Все меняется, изменилась и она, стала более взрослой, ум стал ярче, острее.. Да и она стала ярче, чуть более эффектной, нежели раньше. Эти волосы, так изящно и бережно уложенные в нехитрую прическу, раньше они были просто частью её, глаза всегда раньше светились как солнце над головой, сейчас приобрели устойчивые рамки – научилась-таки за несколько лет чуть-чуть скрывать свои эмоции от ненужных взглядов. А сейчас, в этот самый счастливый для неё день, они наполнились слезами. Слезами отчаянья, обиды, упущенного шанса, молодости?
Они были молоды, гораздо моложе, чем сейчас, ведь правда? Любили риск, неожиданные решения, вопросы, любили ходить по лезвию ножа и всегда считались настоящими друзьями. Но что-то же изменилось? Стало слишком сложно, увлечение переросло в нечто большее или снова это был зрительный обман, игра, фантазия, которую они негласно решили разделить на двоих?
Он обнимал её сейчас по-другому, не так, как она привыкла. А она, счастливая невеста, измученная солью обыденных проблем, прижалась к нему и комкала в длинных хрупких пальчиках воротник его белой, как все вокруг, рубашки, молясь всем известным богам о том, чтобы такое мгновение, редкое, очень редкое, когда можно скинуть все оковы, когда ты знаешь, что никто не сможет вам помешать, не закончилось слишком болезненно. Она осознала всё, она сделала свой выбор. И он сделал – тогда, ещё давно, когда выбрал для себя Мари. И осознание этого жгло ещё больнее, чем то, что все, дороги назад нет.
Её жизнь в институте – яркое пятно на листе бумаги, поднимало настроение во времена скуки, наталкивало на жизнь в самых жесточайших её проявлениях, но… Просто, наверное, это в первый раз так больно – терять частичку своего сердца, пусть и не сильно лидирующую в нем. Он прикоснулся к её губам так, что у неё внутри все перевернулось – скоро все закончится, она скажет «да» перед священником и богом, станет замужней женщиной, Китти Прайд, энейджайзер местной сборки уйдет на долгожданный отдых, а она.. Она станет фрау Вагнер, как бы бредово это не звучало на первый взгляд.

Было время, когда нам было за что бороться, когда у нас была мечта и план её осуществления.

Все меняется.
Стук в дверь, после чего их устоявшееся равновесие из чувств разбилось тысячей осколков.
Её визажист, парикмахер и просто хорошая подруга Ванесса, подобно всякой женщине, запричитала, увидев, во что превратилось все то, что она сделала для Китти всего несколько минут назад – но Прайд, пока ещё Прайд, ей было совершенно без разницы. Церемония начнется совсем скоро, Сурайя, её милая Сур даже представить себе не могла, что сейчас творилось на душе у её «маленькой Китс». Слишком пусто, приторно – все смешалось, все краски, как в калейдоскопе, только лишь потому, что он ушел и мягко, плавно закрыл за собой дверь.
Её Бобби, её Роберт.. ушел.
Долговременные причитания стилиста и она снова как картинка. Только должных для прекрасной невесты голливудской улыбки, обнажающей ряд идеально-белых зубов и томного взгляда, которым она обязана будет бросаться во всех подряд, не было.
- Интересно, а твой ребенок тоже будет синий и волосатый, а, Китс? – Сур хихикнула, а Ванесса непонимающе уставилась на неё. Китс наконец-таки улыбнулась и, гладя в зеркало, ответила: - Самый ужас будет весной – тогда у них двоих начнется весенняя линька.

Полный зал гостей – будто не свадьба вовсе, а какой-нибудь прием у королевы Англии.
Нарядные светлые платья, шляпы с большими розами на них, девушки, одна краше другой беседуют с шикарными мужчинами – многих она не знала, но это не её заботы. Именно те, кого она хотела бы здесь видеть – они были рядом, всегда рядом. Пусть на кратчайшем расстоянии, пусть нет, но она всегда ощущала их поддержку, продвигалась вперед по огромным ступенькам, прыгала, смеялась, выкладывалась на все сто процентов, а сейчас…
Сейчас дрожала, идя медленно и плавно по ковровой дорожке под марш Мендельсона, и ужасно нервничала, боясь, что не дай бог споткнется об обруч своей собственной свадебной юбки. Но она шла вперед, где уже стоял лучезарно улыбающийся Курт, все свидетели, священник… В долю мгновения ей захотелось броситься назад, убежать, подобно Джулии Робертс в «Сбежавшей невесте», найти где-нибудь лошадь и умчаться прочь от всех этих людей, но.. Она ведь сделала уже свой выбор. Пара формальностей, лицо скрыто под фатой, и прикосновение Курта к её руке – такое нежное и мягкое, успокаивающее…
- … пока смерть не разлучит вас?
Взгляд сам по себе скользнул чуть правее – туда, где стоял Роберт, её Бобби… Легкая улыбка на губах, горящий взор, полная уверенность в себе… Кажется, он даже не заметил её секундного смущения. – Я согласна. – Последующая фраза священника туманом растеклась в сознании.
Она больше не Кэтрин Прайд.

 Отправлено: 03.08.09 19:34. Заголовок: бред, но с вас ответ..

бред, но с вас ответ, мисс Прайд XD

- Роберт, черт тебя подери! Где тебя носит? - кажется, это была неутомимая Гатри. Пейдж налетела на Айса из-за угла и продолжила впопыхах, будто бы только что принеслась с пожара. - Там у нас ЧП! У нас жених решил отменить свадьбу, а в чьи обязанности входит утешать разнервничавшегося будущего супруга невесты? А? Что ты так глупо улыбаешься? Шафер ты или где?
- Да-да, я сейчас займусь этим..., - промямлил Дрейк, пытаясь взять себя в руки и не выдать нервозности, которая им завладела.
- Не сейчас, а сейчас же, понял?! Мигом, одна нога здесь, другая там, нам уже начинать скоро пора!
Если бы не все, что произошло час назад, Айс бы сейчас диву давался как из робкой девочки с фермы вышла такая хваткая леди из большого города. Но ему по вполне понятным причинам было не до того.
Вот тебе и на, Курт хочет отменить свадьбу? Его счастье само плывет к нему в руки? Удача!
Нет. Роберт остановился. Не плывет. Не его это счастье. Китти больше не будет страдать из-за него, она ведь любит Прыгуна, как бы то ни было. Он понял это, когда поцеловал ее, это было слишком очевидно, настолько, что отпечатлось на его собственных губах. Горько - во всех смыслах.
Он вошел в одну из дверей.
- Говорят, ты тут отменить торжество собрался? - шутливым тоном спросил Дрейк с порога, видя как Курт стоит перед зеркалом, абсолютно синий.
- А, это ты.., - он было вздрогнул, но резко обернувшись и увидев Айса, расслабился. - Да... понимаешь, она же...ну мы не пара. И потом.. она всегда тебя... ну ты ей же всегда больше нравился..
Вот это картина! У Вагнера трясутся..руки? Нервы явно расшатаны. И в этот самый миг он до боли напомнил Роберту... Китти. Да, она точно также нервничала меньше часа назад, только.. только в объятиях Айса.
Но это останется между ними, раз и навсегда.
- Послушай меня, - Дрейк положил Курту руку на плечо. - Мы с тобой могли бы быть отличными друзьями, верно? Но это соперничество испортило все... даже больше, чем мы могли представить.. В любом случае. Сейчас все кончено, - видя, как Попрыгун содрогнулся от этой фразы, Роберт поспешил добавить - Да нет, я пришел не убить тебя, - и рассмеялся, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу. Кажется, им обоим стало легче - Найткроулер судорожно улыбнулся. - Все то, что было между мной и нею - в прошлом. Давно уже. Она ведь с тобой уехала из Америки, помнишь? Она выбрала тебя, понимаешь? - тут была выдержала драматическая пауза, пока Курт не кивнул, постепенно приходя в себя. - И это был самый правильный выбор. Ты сделаешь ее счастливой. Ты ее любишь. Так и должно быть. И потом. А как же торт? xDDD
Кажется, речь пошла жениху на пользу. Вышли они вдвоем, подгоняемые Пейдж, церемония должна была вот-вот начаться.
Никто никогда не узнает, каких усилий ему стоило сказать все это.

Стоя у алтаря, сложив руки, они даже препирались, как обычно еще в Институте:
- Должен тебе сказать, что выглядешь ты дерьмово, - лучезарно улыбался всем гостям Курт.
- Да ты на себя-то посмотри. Если б я не напомнил, так бы и вышел без преобразователя. Мохнатый жених! Курам на смех да и только, - не отставал Роберт.
- А что? Изначально мы так и хотели, но потом зашла речь о пышной церемонии и...
- О да, представляю, приходит священник и начинает читать текст и где-то на месте "согласны ли вы.." поднимает глаза и начинает с воплями креститься, выкрикивая "изыди, синее чудовище, поди прочь похотливый демон!", - это надо было еще удержаться от смеха, но Айс стоически перенес это испытание.
- А почему это похотливый? Мы с ней, между прочим..., - начал было Курт, но их прервала поправляющая цветы Сурайя.
- Или вы сейчас заткнетесь, или я собственно ручно вас заткну. Подробности твоей сексуальной жизни, Вагнер, я и так неплохо знаю, - и точно так же - не разжимая губ, с улыбкой проследовала к невесте, чтобы уже через 2 минуты царственно проследовать по проходу впереди Кэтрин.

И вот она идет. Прекрасная, как сама богиня. Девушка, которой он сегодня утром хотел сломать жизнь. Одним ударом переломить хребет и покончить со всем. Разум пришел на помощь вовремя - им обоим.
"Я согласна", - говорит она, а смотрит в сторону Дрейка. Точно сомневается, точно спрашивает его, все ли правильно она сделала. Он тепло улыбается, но только она может заметить то в его улыбке, чего больше из присутствующих не увидит никто. Эта была его прежняя улыбка, которой он имел обыкновение слишком часто улыбаться когда-то в их общем прошлом. Противоречащая его прозвищу, слишком теплая для "ледяного человека". Он кивает ей едва заметно, но она все понимает и все же на какие-то секунды застывает. Сурайя подает кольца, все происходит, словно во сне.
- Теперь вы можете поцеловать невесту...
И этот поцелуй Дрейк видел от начала до конца. Видел, как щеки Китти залились румянцем. Видел, как Курт уверенно наклонился к ней, теперь уже своей супруге. Видел, как их губы соприкоснулись, и как они забыли обо всех, кто окружал их в этот момент, растворившись в друг друге. Точно самый откровенный мазохист, он смотрел и не мог оторваться, а потом... Потом, когда она вернулась на грешную землю, она снова посмотрела на него, и время будто застыло. На короткий миг они встретились взглядом, но в это мгновение, бесконечное, как сама вечность, они оба видели одинаковые картины. Вся жизнь - их жизнь, их общие воспоминания проносились перед глазами.